Случилось давно. Наяву? Во сне?
Всё это неважно, право.
Жил юноша дерзкий в одной стране
С беспечным и вздорным нравом.
Немало беды натворил юнец,
Желаний не усмиряя,
Пока не прогневался вдруг отец.
Он сыну сказал, пеняя:
"Ты видишь забор? Подойди сюда.
Едва совершишь проступок,
Вколачивай пару гвоздей всегда.
О том говорю без шуток.
Чтоб ветер шальной в голове утих
И душу спешил покинуть,
За доброе дело один из них
Ты можешь тотчас же вынуть.
Ко мне не являйся ты на глаза
(Бываю в гневе неистов),
Пока забор, что тебе показал,
Не станет, как прежде, чистым.
Перечить отцу наш герой не стал.
И начал, пока не поздно,
Смирив гордыню и нрав обуздав,
Вбивать - вытаскивать гвозди.
Пришла пора, когда честен и смел,
Стал мил и приятен людям.
Не вел уже счёта для добрых дел,
Открыт был и неподсуден.
Вот сын и отец пред старой стеной
Забора вечером звёздным.
Сияют дырки, где частой грядой
Сверкали вбитые гвозди.
"Я справился, видишь? Всё осознал.
Ты сможешь мною гордиться».
Отец улыбнулся и так сказал,
Сверкнув слезой на ресницах:
«Ошибки исправил , похвальны труды,
Но вечными будут сквозные следы».
Всё это неважно, право.
Жил юноша дерзкий в одной стране
С беспечным и вздорным нравом.
Немало беды натворил юнец,
Желаний не усмиряя,
Пока не прогневался вдруг отец.
Он сыну сказал, пеняя:
"Ты видишь забор? Подойди сюда.
Едва совершишь проступок,
Вколачивай пару гвоздей всегда.
О том говорю без шуток.
Чтоб ветер шальной в голове утих
И душу спешил покинуть,
За доброе дело один из них
Ты можешь тотчас же вынуть.
Ко мне не являйся ты на глаза
(Бываю в гневе неистов),
Пока забор, что тебе показал,
Не станет, как прежде, чистым.
Перечить отцу наш герой не стал.
И начал, пока не поздно,
Смирив гордыню и нрав обуздав,
Вбивать - вытаскивать гвозди.
Пришла пора, когда честен и смел,
Стал мил и приятен людям.
Не вел уже счёта для добрых дел,
Открыт был и неподсуден.
Вот сын и отец пред старой стеной
Забора вечером звёздным.
Сияют дырки, где частой грядой
Сверкали вбитые гвозди.
"Я справился, видишь? Всё осознал.
Ты сможешь мною гордиться».
Отец улыбнулся и так сказал,
Сверкнув слезой на ресницах:
«Ошибки исправил , похвальны труды,
Но вечными будут сквозные следы».
© Copyright: Галина Каюмова, 2017